В польском «Фейсбуке» распространяется фотография: молодая девушка, закутанная в сине-желтый флаг, на фоне символики Европейского Союза и толпы людей, задумчиво стоит с темно-красной розой в руках. 25-летняя Наталья Панченко с Полтавщины стала символом, лицом и голосом Евромайдана в Польше. Именно благодаря ей и ее единомышленникам пострадавшие активисты киевского Майдана имеют возможность бесплатно лечиться в Польше.
— 23 февраля на площади Замковой в Варшаве на вече солидарности с Украиной собралось около семи тысяч людей. Тогда присутствующих на площади очень растрогала твоя короткая речь-благодарность...
— Да, в воскресенье, когда начала вести митинг, в перерыве, пока кто-то другой выступал, ко мне подошла женщина, полька, и сказала: «Наталья, я видела вас по телевидению. Возьмите от меня этот цветок в знак благодарности от всех поляков за вашу смелость. Это не вы должны нас благодарить. Это мы, поляки, должны благодарить вас за то, что вы такие смелые и решительные...». Я взяла этот цветок и потом сказала на митинге, что он принадлежит не только мне, но и всем украинцам.
— Как удалось так хорошо наладить контакт с «официальной» Польшей и медиа? Кто помогает тебе и как в целом устроена работа оргкомитета в Варшаве?
— Все началось тогда, когда я увидела в Интернете, что в Киеве собрался Майдан. Мне позвонил мой друг Тарас Кравец и предложил что-то вместе делать. На первом заседании оргкомитета, который собрался благодаря сети «Фейсбук», было приблизительно 15 человек: инициатива создания евромайдана в Варшаве полностью украинская.
ОКОЛО 60 УКРАИНСКИХ ПОСТРАДАВШИХ СЕЙЧАС НАХОДЯТСЯ НА ЛЕЧЕНИИ В ПОЛЬШЕ. «ЕСЛИ БЫ МЫ ЗДЕСЬ СИДЕЛИ МОЛЧА, ПОЛЬША БЫ ТАК НЕ ОТРЕАГИРОВАЛА», — УВЕРЕНА НАТАЛЬЯ ПАНЧЕНКО. НАДПИСЬ НА ПЛАКАТЕ — «ЖЕРТВА ПОЛЬСКИХ СЕРДЕЦ — РЕЗУЛЬТАТ БЛАГОДАРНОСТИ УКРАИНЕ» / ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО АВТОРОМ
Когда мы собирали ежедневно «майданы» перед посольством Украины в Польше, приглашали много гостей. Нас показывали по телевидению, что-то постоянно происходило. Потихоньку то один, то другой политик, то кто-то из известных людей находили меня, общались и просили слово на Майдане или просто приходили и уже на месте знакомились с нами. Кто-то выступал, кто-то лично высказывал слова поддержки. Когда мы нуждались в какой-либо помощи, я уже позволяла себе обратиться к ним. Например, к Малгожате Госевской (член польского Сейма — Авт.), которая нам очень помогала. Сначала она просто приходила на наш «майдан», потом несколько раз была в Киеве. Как-то даже бигос (польское национальное блюдо — Авт.) готовила на Майдане, организовав там польскую палатку.
Если бы мы здесь сидели молча, Польша бы так не отреагировала. Больше всего реагируют те страны, где диаспора доносит информацию до общества страны, в которой находится. К нам ежедневно приходило по несколько журналистов, к нам ежедневно приходили сначала 50-60, а затем по несколько сотен участников митингов. И поляки видели, что мы не успокаиваемся, для нас это важно.
После создания нашего комитета был создан еще один — Комитет солидарности с Украиной, который, собственно, сформировали уже поляки. На первое собрание этого комитета меня тоже приглашали как представителя Оргкомитета Евромайдана в Варшаве и представителя украинского общества. Тезис о помощи пострадавшим на Майдане появился именно на заседании этого комитета. Польская сторона организовала формально их пребывание и лечение в Польше, но с того момента, когда пострадавшие попадают в больницу на территорию Польши, их опекой занимается наш оргкомитет. Это уже мы, украинцы, о них здесь заботимся — покупаем им карточки для мобильных телефонов, общаемся с их семьями и тому подобное. Мы каждый день носим еду в больницу, каждый день навещаем их. Поляки сделали то, что максимально могли: пригласили в свою страну и дали возможность бесплатного лечения. А ежедневный контакт и ежедневная забота о пострадавших — это уже дело диаспоры и общественности. В настоящее время в Варшаве на лечении находятся 17 евромайдановцев. Также украинские потерпевшие находятся в больницах в Кракове, Вроцлаве и Люблине. В целом — около 60 лиц сейчас лечатся в Польше.
«КОГДА УБИВАЛИ ЕГО СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ, ПОСОЛ ДАЖЕ НЕ ВЫШЕЛ СЛОВО ДОБРОЕ СКАЗАТЬ...»
— Митинги под посольством Украины были многолюдными, поражает количество цветов и лампадок, которые круглосуточно горят в память о погибших героях Майдана. Был ли какой-то контакт с нынешним послом Украины в Польше Маркияном Мальским?
— Инициативы не было никакой. Один единственный раз, в начале декабря после избиения студентов, но еще без смертей, был огромный митинг под Посольством. И тогда к нам вышел Посол, и даже не столько к нам, как к польским журналистам. Это был первый и последний раз, когда он вышел. С месседжем о том, что бить молодежь Украины — это значит бить свое будущее. Мол, это неправильно и так не должно быть. Этим ограничился и больше ни разу к нам не выходил. Ничего не сказал, ничего не выразил. Когда мы передавали официальные письма, их, конечно, забирали, но ответа никакого мы не получали. Писали несколько писем. Первое — о том, что мы осуждаем прежнюю власть. Это было письмо к власти в целом, а поскольку Посол — единственный представитель власти здесь, письмо мы передали ему.
Когда убивали его соотечественников, он даже не вышел слово доброе сказать. Мы ежедневно приносили лампадки, цветами обложили то посольство, молитвы проводили и минуты молчания... Он ни разу не вышел. Потом, правда, появилась корзина с цветами от посольства, но мы не знаем, кто их поставил и как. Если их это волновало, то именно они сделали бы доски памяти и первыми зажгли лампадки, но это сделали мы.
За один день мы собрали почти тысячу подписей за его отставку (подписи ставили только граждане Украины — авт.). Этого должно хватить. А если не хватит, то можем еще собирать долго и много. Если человек так относится к своим соотечественникам и выбирает принцип «пересидеть тихонько», — он не может занимать ни одну государственную должность...
«ЭТО ДОЛЖЕН БЫТЬ ЧЕЛОВЕК С ЕВРОПЕЙСКИМ ОБРАЗОВАНИЕМ»
— Как ты оцениваешь сегодняшнюю ситуацию: готов ли украинский народ строить качественно новую страну на всех уровнях? Какими качествами должен обладать новый лидер страны?
— У нас нет ни одного лица, которое бы в жизни не было причастно к взяткам. Просто есть люди, которые согласны менять это, а есть люди, которые не согласны, и в настоящий момент единственная наша надежда на то, что первых больше. Должны быть новые лица и вера в то, что эти лица не подведут.
Я четвертый год живу за рубежом, и вижу, как сама изменилась по сравнению с тем, какой была в Украине. Поэтому для меня основное требование — украинский лидер должен окончить европейский университет. Это должен быть человек с европейским образованием. В Польше я никогда в жизни ни одной копейки ни за что не заплатила и ходила на все пары в университете. А в Украине, например, не ходила на физкультуру, потому что никто не ходил. Все. Волей-неволей автоматически становишься коррупционером.
— На воскресном митинге слово было предоставлено представителям других народов, которые находятся под диктатурой или на грани диктатуры, — белорусы и венесуэльцы. Чувствовала ли ты в общении с ними влияние украинских событий на настроения в их странах?
— Чувствовала. Собственно, за белорусами я такое заметила. На наши митинги под посольством всегда приходило много белорусов. Были такие дни, когда белорусских бело-красных белых флагов было больше, чем украинских. Я часто давала им слово, чтобы они рассказали, что именно привело их к нам на Майдан. Не только Вячеслав Сивчик, выступавший в воскресенье, но также многие молодые люди говорили: «Мы приходим, чтобы поддержать вас, и мы верим, что если удастся вам, то, возможно, когда-то удастся и нам».
— Как реагировали близкие на твою общественную деятельность?
— Мама каждый день звонила и просила: «Ничего не делай! Никуда не выходи, потому что тебя убьют!». Так реагировали, боялись за меня. И все. У меня же не было страха, меня ничего не испугает. Мои родные очень боялись и продолжают бояться, а я — нет.
