Накануне юбилея белевской пастилы корреспондентам «Молодого коммунара» удалось взять эксклюзивное интервью у внучки самого Амвросия Прохорова – автора рецепта знаменитого лакомства и родоначальника промысла.

Белевская пастила изготавливается из спелых съемных антоновских яблок. Плоды припускаются на пару, очищаются от кожицы и семечек, смешиваются с яичными белками и сахарам. Все это тщательно взбивается почти в пену. Масса формуется и сушится в течение двух дней в теплом месте. В процессе сушки в пастилу добавляются пласты свежевзбитых яблок и белков, в результате получается нечто вроде многослойного рулетика.
В 1858 году белевский купец Прохоров в сельце Ровны посадил плодовый сад – около тысячи саженцев. Через несколько лет в прохоровском саду было уже две с половиной тысячи деревьев. А в 1888 году Амвросий Павлович открыл производство – сушильню с «огневой» переработкой плодов и овощей. Уже через два года белевская пастила произвела фурор на выставке в Санкт-Петербурге, стала модным среди великосветского общества десертом и даже поставлялась к царскому двору.
За линией
- Наш род старинный, - рассказывает родная внучка купца Прохорова, Ольга Нагорняк. – Он берет свое начало еще с петровских времен. Белевский крепостной Прохоров водным путем переправлял лыко в Петербург. Путешествие это было непростым, долгим - мы недавно с родственниками пытались вычислить маршрут, но так и не поняли, как именно наш предок добирался на лодке до северной столицы. За свои заслуги Прохоров получил вольную и 5 рублей серебром в подарок – деньги по тем временам очень большие. На них он купил себе землю в Белеве. Мой дед, Амвросий Павлович, внук того крепостного….
Ольге Николаевне – 84-й год, она живет на земле своих предков, в родном Белеве, в небольшом барачном доме на окраине города. Здесь этот небогатый райончик у железнодорожной станции называют просто - «за линией». Частные домишки, разбитый асфальт, грязь, множество дорожек и переулков, в которых легко заблудиться. Однако Ольгу Нагорняк найти легко – эту удивительную, очень красивую и общительную женщину с потрясающим чувством юмора здесь знают и любят все, и каждый готов проводить гостей к ее дому. О белевской пастиле Ольга Николаевна может рассказывать часами, ведь это история – отражение драматической судьбы ее рода.
- Мой дед много сделал для своего города и для своей страны, - с гордостью говорит Ольга Нагорняк – Посадил огромный сад, построил завод, который обеспечивал армию сухофруктами, сухими овощами, здесь еще варили варенье и делали ту самую пастилу. Историю о том, как дед придумал рецепт, я слышала от своего отца. Будто бы Амвросий Павлович долго экспериментировал, изобретал технологию. А когда получилось то, что он хотел – запатентовал…
После революции Прохоров добровольно отдал государству завод, магазины, банк вместе со всеми своими счетами. Ему пришлось расстаться даже с личным имуществом: мама Ольги Николаевны, Федосья Тимофеевна, рассказывала, что новая власть вывезла из прохоровских владений аж 68 подвод! Амвросий Павлович прожил более 90 лет и умер не от старости, а от несчастного случая: слишком рано закрыл печную трубу в дом и угорел… А похоронен Прохоров на территории одного из самых красивых и старинных белевских храмов – Покровского, старостой и благотворителем которого предприниматель был большую часть своей жизни. Две могилки с мраморными надгробьями – Амвросия Павловича и его жены – продержались до послевоенных лет. Потом здание храма и участок радом с ним отдали местному райпо. Первое, что сделали новые хозяева – поставили нужник в бывшей алтарной части… Со временем храм разрушился, территория заросла кустарником, могилы Прохоровых найти невозможно. А надгробия, как говорят, увезли, разбили на части и стали использовать вместо гнета при засолке капусты и огурцов…
«Я верю в Бога!»
Если бы не революция, Прохоровы получили бы дворянское звание – это событие должно было произойти в 1919 году. Новая власть лишила семью знаменитого купца и собственности, и социального статуса. Но не деловой хватки. В годы НЭПа отец Ольги Нагорняк, Николай Амвросиевич, решил все начать с нуля. Его дело процветало, производство расширялось, купеческому сыну удалось даже открыть свой магазин «Прохоров и сыновья» в Москве, недалеко от Никитских ворот: сначала он взял помещение в аренду, а потом выкупил. Но благоденствие длилось недолго. В 1926 году местная белевская власть собралась было заново открыть сушильный завод и предложила Николаю Амвросиевичу должность главного инженера. Директором предприятия должен был стать, разумеется, представитель местной большевистской номенклатуры. Прохоров категорически отказался: «Я не могу на вас работать, я верю в Бога, а вы – человек неверующий». Его арестовали в тот же вечер, дали 10 лет и отправили на Колыму.
- Последствия могли быть страшными для всей семьи, - говорит Ольга Николаевна. – А я была совсем малышкой – и меня вывезла в Москву к бабушке. Мама осталась в Белеве со старшим братом Михаилом. Я росла и училась в столице – сначала под фамилией бабушки, потом под фамилией тети, которая меня воспитывала. Когда началась Великая Отечественная война, добровольцем ушла на фронт. Служила писарем в штабе. Вышла замуж за офицера. А с отцом заново познакомилась в 1947-м, очень трагическом для меня году – тогда умер мой первый муж и маленький ребенок. Мне было очень плохо, надо было что-то изменить в жизни, и я уехала к отцу в Белоруссию, в город Пинск – после лагерей ему запретили жить в Москве и в Белеве. Я тогда знакомилась с ним заново, он мне многое рассказывал. Например, о том, как ему удалось выжить и освободиться. Во времена репрессий после десяти лет отсидки заключенных редко отпускали, обычно давали еще срок, по другой статье. Но мой отец, когда сидел, изобрел рецепт сухого киселя в брикетиках. Начальник лагеря, узнав об этом, предложил: давай, мол, я запатентую рецепт на свое имя, а для тебя добьюсь освобождения. Я тогда спросила отца: «Как ты ему поверил, он ведь мог обмануть?» Папа ответил: «Да, мог. Но кто-то в результате все равно ел бы этот кисель…» Отца в Пинске после войны уже не преследовали, он был уважаемым человеком – по заданию самого Микояна восстанавливал пищевую промышленность…
Тайны авторского рецепта
А что же белевская пастила? Советская власть все-таки восстановила производство. И в 40-х годах мама Ольги Николаевны даже работала в одном из таких цехов. Другое дело, что рецептура изготовления пастилы «с конвейера» была проще и незатейливей, чем у Прохорова. Рассказывают, что Амвросий Павлович тщательно следил за качеством продукта и строго карал за малейшее нарушение технологии.
Белевский завод остановился в начале 90-х прошлого века, потом производство несколько раз пытались возродить, но ненадолго: нерентабельное это дело. Во-первых, сезонное – яблоки должны быть свежими. Во-вторых, срок годности короткий. Не успеешь реализовать – попадешь под санкции Роспотребнадзора. Впрочем, не так все безнадежно: недавно один из белевских предпринимателей, Юрий Тимохин, решил заняться возрождением промысла всерьез. Уже известно место, где будет сроиться новая фабрика по выпуску пастилы, более того, бизнесмен приходил в Ольге Николаевне с вопросом, не возражает ли она против использования брэнда, принадлежащего ее роду.
- Нет, конечно, я не возражаю, - улыбается Ольга Николаевна. Напротив, буду счастлива, если дело моего деда и отца возродится…
Конечно, пастила, которую делали на белевском заводе в советские времена – это не точное повторение знаменитой прохоровской. Причем, с каждым годом ее качество, увы, ухудшалось. Ольга Николаевна рассказывает, что ее матушка с презрением относилась к магазинной пастиле, никогда ее не ела и называла «глиной». А на предложение дочери поделиться с заводскими технологами «правильным» рецептом, только возмущенно воскликнула: «Что?!». Сегодня тайну истинного, авторского рецепта хранит один из потомков Амвросия Прохорова – двоюродный брат Ольги, москвич. И пока не раскрывает ее никому – ни другим представителям рода, ни даже своей жене и детям.
Горячий сезон начинается в октябре
И все-таки, несмотря на сложные жизненные перипетии, яблочный промысел в Белеве не умирал никогда. Даже в начале 90-х, когда завод закрыли, зарплаты и пенсии стали задерживать и перед местными жителями встала проблема элементарного выживания, бабушки–мастерицы продолжали творить чудо из антоновских яблок. В домашних условиях, взбивая воздушную массу вручную или с помощью всяческих самодельных приспособлений. Рассказывают, что некоторые умудрялись делать это в баках стиральных машинок. Сушили пастилу в простых русских печках или на обычных батареях отопления.
И сегодня с середины октября для белевских мастериц начинается горячий сезон. В городе знают самых опытных пастильщиц: местные обычно приобретают у них лакомство прямо на дому. А для приезжих существует рынок. В будничные дни буханочку белевской пастилы можно купить за 200 рублей, а в выходные, когда в город приезжают группы туристов, ее цена вырастает до 300 целковых. Корреспонденты «Молодого коммунара», конечно же, не смогли удержаться – купили несколько ароматных брусочков для себя и коллег в оберточной бумаге с «фирменной» этикеткой, отпечатанной на ксероксе…
Парадокс: внучка Прохорова сама никогда особенно изготовлением пастилы не увлекалась. Большую часть жизни проработала бухгалтером и дело свое очень любила. А еще она активно занималась спортом – волейболом, греблей. Возможно, еще и поэтому, несмотря на преклонный возраст, Ольга Николаевна – в великолепной форме. Она самостоятельна, жизнелюбива. Время от времени ездит погостить к сыну Василию в столицу и пообщаться со взрослыми внуками: Кристиной и Романом .
Ольга Николаевна мечтает о восстановлении могил своего деда и бабушки. Сегодня в месте, где они были захоронены, только бурьян и кучи строительного мусора. Несправедливо по отношению к Прохоровым - людям, так искренно и преданно любившим свой город и создавшим его главную легенду – белевскую пастилу.
Ирина СКИБИНСКАЯ.
Фото Сергея ШМУНЯ и из семейного архива Ольги Нагорняк.