«Музыка – это как разговор»

«Москва – жесткий город, в нем нужно выживать. Это ощущается просто вот на улице. Особенно когда подступы к месту, где тебе предстоит выступать, блокируют солдаты», – поделился с газетой ВЗГЛЯД московскими впечатлениями известный французский ди-джей, автор музыки к премьерному спектаклю Большого театра Лоран Гарнье, отыгравший недавно на Лубянской площади.

4 сентября, в День города, на Лубянской площади состоялось выступление «крестного отца» французской электронной музыки Лорана Гарнье. Его композиции прозвучат также в балете с рабочим названием «Апокалипсис», мировая премьера которого состоится 14 сентября на Новой сцене Большого театра (постановщик – знаменитый французский хореограф Анжелен Прельжокаж).

«В течение семи часов у тебя появляется время на то, чтобы сначала завести слушателей, потом испугать их»

В преддверии «лубянского сета» Лоран Гарнье рассказал газете ВЗГЛЯД о своих впечатлениях от Москвы и от работы в престижном театральном проекте.

ВЗГЛЯД: Лоран, в свое время вы «импортировали» во Францию музыку в стиле хаус, создав таким образом особый канал связи между двумя музыкальными культурами: англо-американской и французской. Как вы думаете, какое музыкальное явление нужно пересадить на новую почву сейчас, чтобы получился аналогичный прорыв?

Лоран Гарнье: Не думаю, что сейчас что-то подобное вообще возможно, ведь благодаря Интернету границы между странами исчезли.

Это раньше вы должны были сесть на самолет или в автомобиль, добраться до какого-то отдаленного места, купить там те или иные записи и привезти их в свой город, чтобы поставить их людям, у которых не было другой возможности это послушать. Тогда это были импортные вещи, нечто совершенно особенное. Теперь такой практики больше не существует. Любой человек, проснувшись утром и пожелав услышать, что записали, скажем, в Чикаго, может сразу войти в Интернет, найти и воспроизвести то, что его интересует, – все это доступно даже ребенку. Как только что-то новое появляется в той или иной стране, неважно, где – в Мексике или, скажем, на Гавайях, на следующий день кто-то уже видит это в Сети благодаря Youtube, Dailymotion или еще какому-нибудь сервису. Границ больше нет, нет разных территорий, поэтому и «импорта» никакого быть уже не может.

ВЗГЛЯД: Какие площадки привлекают вас больше – маленькие клубные или вмещающие обширную аудиторию, такие как Лубянская площадь в Москве?

Л. Г.: Если говорить о личных предпочтениях, то я чувствую себя лучше, когда долго играю перед маленькой аудиторией. Конечно, если концерт, на котором присутствует много народу, идет хорошо, то ощущаешь сильнейшую энергетику. Но для меня играть музыку – это все равно что разыгрывать некую историю, и чем больше у меня времени, тем лучше. Если есть возможность играть долго, я могу полнее выразить самого себя.

В принципе, это как разговор. Если мы с вами будем говорить пять минут, то вполне сможем понять друг друга, получить удовольствие от общения, выпить. Но вы вряд ли узнаете обо мне много, а я вряд ли узнаю много о вас. А вот если мы проговорим часов десять, то постепенно, коснувшись множества самых разных тем, узнаем друг друга довольно хорошо.

Думаю, что с проигрыванием дисков дело обстоит так же. Когда выпадает шанс играть, скажем, в течение семи часов, у тебя появляется время на то, чтобы сначала завести слушателей, потом сменить этот настрой на противоположный, испугать их, вызвать еще какую-то реакцию... Понимаете, о чем я говорю? Между тобой и аудиторией возникает связь. И чем дольше она длится, тем лучше. А для того чтобы играть долго, как правило, нужна небольшая аудитория. Именно поэтому мне удается достигать большего взаимопонимания с публикой в маленьких залах.

ВЗГЛЯД: Вы уже неоднократно выступали в Москве, в первый раз, насколько я знаю, в 1993-м...

Л. Г.: Нет, я приезжал и раньше. Первый раз я был здесь в 1990-м, играл на большом стадионе.

ВЗГЛЯД: И какой из визитов в российскую столицу произвел на вас наибольшее впечатление?

Л. Г.: Конечно, всегда бывает много впечатлений от первого визита, когда посещаешь место, о котором знал лишь понаслышке. Видишь кое-что по телевизору, а потом приезжаешь и сталкиваешься с вещами, которые сильно отличаются от того, к чему ты привык. К тому же в тот период, когда я был здесь впервые, я еще не особенно много ездил и был поражен тем, насколько тут все иначе. Однако выступление прошло нормально.

А в следующий раз и в дальнейшем на моих сетах творилось что-то немыслимое. Это было настоящее безумие. И я каждый раз говорил про себя: «Они просто сумасшедшие! По-моему, они реально спятили». Было по-настоящему здорово.

Я люблю играть в Москве. Я видел только ее, в других русских городах не был. Но мне кажется, что Москва – жесткий город, в нем трудно жить. В нем нужно выживать. Это ощущается непосредственно, просто вот на улице. Особенно когда подступы к месту, где тебе предстоит выступать, блокируют солдаты. Нет, здесь все по-другому! Но публика везде, где я играл, была великолепная.

ВЗГЛЯД: Чего вы как автор музыки ждете от премьеры балета Анжелена Прельжокажа на вашу музыку, которая вскоре состоится в Большом театре?

Л. Г.: Трудно сказать, поскольку это не мое выступление. Этим проектом руководит Анжелен Прельжокаж. Начальник здесь он, а не я, даже по музыкальной части. Я предложил много музыки, но он взял не все. Что-то он использовал как есть, что-то сократил...

Все решения принимает он, это его шоу. Я был всего лишь одним из рядовых участников проекта, наподобие костюмера или декоратора. Как бы то ни было, надеюсь, что зрители окажутся способны видеть разницу между просто музыкой и хореографией.