«Следствие поступает хитро»

«В машине находился какой-то человек, который оказывает на органы безопасности большее влияние, чем президент. Дмитрий Медведев дал указание провести объективное и тщательное расследование, а оно не проводится», – объяснил газете ВЗГЛЯД свое решение обжаловать прекращение дела о ДТП с машиной ЛУКОЙЛа отец погибшей Сергей Александрин.

Отец погибшей в ДТП с участием автомобиля компании «ЛУКОЙЛ» Ольги Александриной в четверг подал жалобу на прекращение уголовного дела. Напомним, 7 сентября начальник столичной милиции Владимир Колокольцев обнародовал результаты расследования. «Результаты проведенных по делу экспертиз не показали, что виновником ДТП был водитель вице-президента ЛУКОЙЛа», – заявил он.

«Мы вырастим этого ребенка и без компании «ЛУКОЙЛ». Дело же не в помощи, а в совести людей, которые ребенка осиротили»

Практически сразу адвокаты потерпевшей стороны подали жалобу, однако 15 сентября Тверской суд Москвы ее отклонил.

В интервью газете ВЗГЛЯД Сергей Александрин объяснил, чего ждет от нового ходатайства.

ВЗГЛЯД: Сергей Иванович, суть новой жалобы изменилась по сравнению с предыдущей, отклоненной?

Сергей Александрин: Мы по-прежнему не согласны с выводами следствия. А предыдущую жалобу суд отклонил в связи с тем, что усмотрел в ней технические недостатки: вроде как не подтвержден статус адвоката, не подтверждена степень моего родства по отношению к дочери. Но нам сказали, что жалоба может быть принята при исправлении этих недостатков. Вот мы поработали и снова жалобу подали. Может быть, будут у них другие претензии... Что ж, будем исправлять и те.

ВЗГЛЯД: Судя по всему, настроены вы серьезно, и это может быть не последний этап судебного рассмотрения?

С. А.: Адвокаты с самого первого разговора нацелили нас на то, что процесс будет очень сложным и длительным, в том числе придется обращаться и в Европейский суд. Мы к этому готовы.

По мнению потерпевшей стороны, водитель Баркова никак не может быть невиновным (фото: bbc.co.uk)

ВЗГЛЯД: Почему вы изначально настраивались на юридические сложности?

С. А.: Мы же не с чиновником судимся, не с господином Барковым (Анатолий Барков – вице-президент компании ЛУКОЙЛ, пассажир одной из попавших в аварию машин – прим. ред.) Мы стремимся установить истину, понять, кто был виновником происшествия. И в ходе этого дела вскрываются не частные вещи, а общие, которые задевают огромное количество людей. Поэтому они так и реагируют...

Это вопиющее событие, и связанное с чем? В машине находился какой-то человек, который, как выяснилось, оказывает на органы безопасности большее влияние, чем президент страны. Дмитрий Медведев дал указание провести объективное и тщательное расследование, а оно не проводится. Президент о чем говорит? Что коррупция – это наша беда. Вот это и есть иллюстрация коррупции в нашей стране. Когда кто-то неизвестный – я не знаю его, не знаю его положения – обладает таким влиянием на правоохранительные органы, что они не делают ничего для поиска виновных. Сразу не работает видеонаблюдение, понимаете ли, свидетельств вдруг нет. Схема ДТП составляется таким образом, что на ней нет даже следов торможения автомобилей. Это все проявления коррупции, с которой мы должны бороться. И бороться законными способами. Вот и будем этим заниматься.

ВЗГЛЯД: К вашим ранее озвученным возражениям по ходу следствия добавились какие-то новые?

С. А.: Появились новые свидетельства, и основания (утверждать о виновности автомобиля Баркова – прим. ред.) такие: посмотрите на фотографии, где стоит автомобиль Merсedes, и все сразу станет понятно. Он же основной своей частью стоит на так называемой резервной полосе, на которую он заезжать не имел права, потому что – как утверждают представители ЛУКОЙЛа – в их компании вообще нет автомобилей, оборудованных спецсигналами. Значит, Merсedes не имел права заезжать на эту полосу, не включив отсутствующий у него спецсигнал. То есть водитель нарушил правила.

И если даже столкновение произошло на резервной полосе, это значит, что и его вина есть в этом ДТП. А следствие утверждает обратное. Причем оно ведь утверждает как – очень хитро: «Столкновение произошло на полосе движения автомобиля Merсedes». А вот по какой полосе он двигался, следствие умалчивает. Это нас, мягко говоря, приводит в недоумение. Мы с этим не согласны.

ВЗГЛЯД: И рассчитываете, что эти новые обстоятельства будут признаны существенными?

С. А.: Вероятно, в судебном процессе будут выявлены новые обстоятельства дела, будут проведены дополнительные экспертизы. Следствие свою работу уже закончило. Все, что они могли, уже утаили или не раскрыли – не знаю, как это назвать. Они должны были выявить все факты, а они этим не занимались, занимались совсем другим.

ВЗГЛЯД: А если суд решит вернуть дело на доследование, как вы полагаете, у вас есть шанс на объективность, на которую рассчитываете?

С. А.: Технологию дела я не знаю, для этого мы наняли опытных адвокатов. Но шанс на объективность есть всегда. Наша задача им воспользоваться. А как будет в реальности – трудно сказать. Вы же знаете наши реальности...

ВЗГЛЯД: Владимир Колокольцев, оглашая итоги расследования, обещал, что сам, «как человек», обратится «к той компании, которой принадлежит автомобиль, с просьбой оказать финансовую помощь семье погибших». Представители ЛУКОЙЛа уже предлагали вам помощь?

С. А.: Никто к нам не обращался.

ВЗГЛЯД: Но финансовая поддержка вам нужна?

С. А.: Лично нам от компании «ЛУКОЙЛ» не нужно вообще ничего. Просто у нас есть двухлетний ребенок, у которого впереди долгая и довольно трудная жизнь, потому что он лишился обоих родителей (муж Ольги Александриной умер в начале августа этого года от кровоизлияния в мозг – прим. ред.) Мы вырастим этого ребенка и без компании «ЛУКОЙЛ». Дело же не в помощи, а в совести людей, которые ребенка осиротили.